– Накануне Нового года Алексей Чалый заявил о намерении уйти в отставку с поста спикера, но остаться депутатом. В прессе уже появились сравнения Чалого с Игорем Стрелковым. Оба были героями Русской весны, но не осознали момент, когда лучше уйти из политики, и теперь — фигуранты бесконечных скандалов.
Сергей Меняйло: Стрелков и Алексей Михайлович — два разных человека. У них абсолютно разная миссия, которую они выполняли.
Стрелков — практик. Стрелков воевал, на Юго-Востоке он был на острие ножа, сыграл свою роль. Как бы кто ни говорил, правильно ли он отступил, или неправильно, — никто не был на его месте там, никто не нес ответственности за людей, которые были вместе с ним. Я сам проходил это. Легко командовать полками, видя бой со стороны.
Но, на мой взгляд, зря он полез в политику и делает какие-то политические заявления. Я бы на его месте не стал это делать. Каждому в жизни свое предначертано.
– А почему Алексея Чалого вы называете другим случаем?
Сергей Меняйло: Люди выполняли разные задачи. Стрелков ходил с автоматом, пули летали, были бомбежки, люди гибли. Там экстремальная ситуация.
А Алексей Михайлович находится в мирной обстановке. У нас что, пули свистят? Да, у нас чрезвычайная ситуация. Да, это некомфортно. Но что его сподвигло делать такие громкие заявления в канун Нового года — не знаю. Скорее всего, это очередной всплеск эмоций. На мой взгляд, не совсем обоснованных.
За день мы разговаривали. Я не увидел никаких обид. Да, по некоторым вопросам у нас позиции не совпадали — с точки зрения корректировки бюджета. Но время было, чтобы более аргументировано объяснить ситуацию.
Делать заявления, что «мы чего-то не достигли», «были инвесторы, которые не зашли» — мы неоднократно на эту тему разговаривали. Алексей Михайлович, вы как инвестор, зашли бы в 2014 году, когда нет правовой основы — законодательной базы, когда мы только-только пытаемся войти в российские стандарты, когда закон о СЭЗ вошел в действие только с 1 января 2015 года?
– Сейчас ситуация с инвесторами будет лучше? Не так давно премьер Дмитрий Медведев выражал недовольство по поводу того, что Свободная экономическая зона толком не работает.
Сергей Меняйло: Мы подписали договор с 100-м резидентом СЭЗ. За год действия закона, думаю, это показатель.
Из интересных проектов могу отметить сборку беспилотных летательных аппаратов, который, кстати, из Одессы переехал. Дальше — производство аналога арматуры.
На «Севморзаводе» появился филиал «Звездочки». Работают 404 человека. Оборот с марта по конец декабря — 900 млн. Средняя зарплата — 35 тысяч.
Вот посмотрите — план Алексея Чалого «24 шага для возрождения Севастополя». Первый пункт: «Удвоить доходы бюджета, сделать Севастополь экономически состоятельным. Срок — 4 года». В 2014 году недофинансирование бюджета Севастополя составляло 16 млрд. В этом году — 3,8! И прошел только год.
Дальше — «создать заводы микроэлектроники на базе прежних площадок Парус, Маяк, Муссон». Мы находимся в судах по «Маяку», «Муссону», Парусу» по собственности.
Дальше — «возродить Севморзавод — 5 лет». Это уже идет.
Еще — «создать 4 тысячи новых рабочих мест с зарплатой от 30 тыс рублей — 3 года». В сентябре месяца у нас очередь на бирже труда сократилась на 1700 человек.
«Внедрить новые стандарты уборки улиц». Перед новым годом мы получили коммунальную технику. Так называемые «пылесосы», которых в городе не было. Не было и паспорта объектов, площадей, бульваров, набережных — высчитанных до сантиметра!
Иными словами. План этот выполняется. Иногда даже с опережением графика.
– Ваши критики утверждают, что все большие инвестиционные проекты заходят в Севастополь лишь по линии Минобороны.
Сергей Меняйло: А высаженные 150 га виноградников — это оборонка? А программа переселения из аварийного жилья, которая предусматривает новые дома для десятков тысяч человек, — это оборонка?
Что касается инвестиций по линии Минобороны. Давайте определимся, возрождать нам «Севморзавод» как предприятие оборонно-промышленного комплекса или нет? Программа инвестиций на СМЗ в 2016 по линии ОСК — 1,4 млрд. И ОСК рассматривает не только военные задачи, но и строительство платформ, плавкранов и, в перспективе, судостроение. И сегодня на Севморзаводе ремонтируются как военные, так и гражданские суда.
– Насколько справедливы обвинения о том, что часть Вертолетного завода хотят отдать под застройку?
Сергей Меняйло: Это чьи-то слухи и козни. У нас заключены договора с «Вертолетами России». Никакой жилой застройки там не будет. Севастопольское авиаремонтное предприятие имеет заказы. В нем заинтересованы и иностранцы. Мы будем развивать не только военные, но и гражданские задачи. Сообщаю впервые именно вам: мы планируем там развернуть строительство экранопланов. Они востребованы в МЧС, во всех структурах, где есть спасательные службы. Такой проект мы рассматриваем.
– Мешает ли притоку инвесторов в Севастополь энергетическая блокада Крыма?
Сергей Меняйло: По большому счету, пока она является препятствием. Но, если это экономически важный проект, то, как правило, его реализация — от 1 до 3 лет. К весне мы уже вздохнем спокойно. ТЭЦ будет построена в 2017 году. Будет полная энергонезависимость Севастополя.
– Сейчас отменили паромы в Турцию из Севастополя. Что будет заменой?
Сергей Меняйло: Паром «Варяг» планирует пойти на Абхазию. Оттуда будут поставки фруктов, овощей, может, каких-то товаров народного потребления.
– Накануне Нового года руководство Крыма вступило в публичную полемику с Москвой по поводу денег, выделяемых центром на развитие полуострова. У Севастополя нет таких противоречий?
Сергей Меняйло: При споре двух сторон, как правило, виноваты обе стороны. Думаю, что у Сергея Валерьевича это заявление было эмоциональным.
Напомню историю. Первоначально ответственным за реализацию Федеральной целевой программы было министерство по делам Крыма. К сожалению, его функции превратились в посредника между нами и федеральными органами. Это стало одной из причин задержки.
Потом МинКрыма ушел. Функции возложили на министерство экономики. Оно стало пересматривать. Пошли уточнения по объектам. В итоге нам первые деньги пришли 1 октября 2015 года. Мы успели только объявить конкурсы.
График реализации ФЦП в итоге был пересмотрен. Но никакого урезания общего объема финансирования не произошло.
Думаю, что в 2016 году проволочек будет меньше, и дело пойдет. Я реализовывал ФЦП по строительству инфраструктуры базы Черноморского флота на кавказском побережье. Из опыта — самое сложное запустить программу.
Но нужно помнить, что первый этап — это проектные работы, экспертизы. А уже только после них начнется строительство. Мы планируем строительство очистных сооружений, водопровода, медицинских центров, переброску реки Кокоски в Чернореченское водохранилище и т.п.
– Какова ситуация с застройщиками в Севастополе?
Сергей Меняйло: Мы за этот год не заложили ни одного нового котлована. Мы разрешаем (или не разрешаем, подаем иски в суд) достраивать то, что было заложено еще при Украине. В 2014 году я своим распоряжением остановил все стройки. Но оно действовать вечно не может. Где-то мы пытаемся привести к закону.
Вот, например, Кача. На берегу построено 170 с лишним апартаментов. Судом они признаны как самострои. Но что с ними делать? Там же люди.
Есть две или три пятиэтажки, которые построены на участке индивидуального жилищного строительства. Они признаны судами первой и второй инстанции самовольным строением. Они могут быть снесены.
– Вы по-прежнему считаете верным решение о сносе 16-этажки?
Сергей Меняйло: Конечно. Это был проект реконструкции овощного магазина, — из которого выросла 16-этажка! Проект, который был составлен, предусматривал развитие яхтенного спорта. Где 16-этажка и где яхт-клуб? Мы же понимаем, что там, рядом с Вечным огнем, недостроенным музеем Великой Отечественной, не должно было быть такой вызывающей 16-этажки! Там все было с нарушениями. Я за зонирование города. Считаю неправильным, если мы сейчас везде вдоль береговой черты поставим «Москва-сити».
– Что будет с территорией от Балаклавы до мыса Айя? Ходили слухи, что в украинские времена ее раздали в частные руки.
Сергей Меняйло: У нас было около 300, сейчас свыше 170 исковых заявлений по земле, имуществу и всему остальному. Мы через суд возвращаем то, что, на наш взгляд, незаконно отторгли и передали в частную собственности. 90% документов, которые выданы при Украине, — выданы, мягко говоря, «левым» образом.
Есть интересные договора. Например при Украине, государственная собственность по договору жертвования передана общественной организации. Как так? Это я говорю о комплексе зданий бывшего военного городка Вооруженных сил Украины, который был на балансе КЭЧ. В 2014 году, во время переходного периода, он был «пожертвован» общественной организации. Это территория, что находится близко к центру города. И таких примеров много.
– Какова судьба дворца Януковича на мысе Айя?
Сергей Меняйло: Мы приостановили там все работы. Они построили забор, там проходит тропа альпинистская. Мы подали в суд, чтобы забор снесли. Сейчас этим вопросом занимаются на федеральном уровне. Скорее всего, этот объект может быть передан Управлению делами президента России. Это станет государственным имуществом. Дальнейшее предназначение будет решаться на государственном уровне.
– Какое будущее у Балаклавы?
Сергей Меняйло: Принято решение о развитии Балаклавы как центра яхтинга и туризма. Сейчас мы находимся в судах с Сенченко по «Золотому символу», мы уже отсудили два причала, и весь причальный фронт заберем в собственность государства.
Сейчас рассматриваем ряд инвестиционных проектов по строительству яхтенной марины. В том числе, и на базе завода «Металлист», который находится в собственности города. Это строительство яхт, ремонт, сухая стоянка.
В Балаклаве есть рудоуправление. Это уже не собственность украинского депутата Новинского, а зарегистрировано на оффшоры или подставных лиц. Инвестиционные обязательства не выполнены. Рудоуправление существует в нарушение всего экологического законодательства. Там нужно проводить рекультивацию. Проект «Балаклава Green» может быть реанимирован с корректурой.
– Что будет с парком Победы?
Сергей Меняйло: Мы территорию «откадастрировали» и поставили на баланс, внеся даже те участки, что были в чьей-то собственности. Мы объявили проектирование. В этом году должны начаться работы.
«Лечебницу», которая строилась на территории парка, скорее всего, мы будем убирать. Заморожено строительство высоток возле яхт-клуба. Сейчас добиваемся от собственников, чтобы они вернули часть территории парку Победы. Хотя мы понимаем, что вернуться к той территории, что была при СССР, уже не получится. Но благоустраивать парк надо.
Кстати, были ли вы в парке Горького в Москве? Он не содержится за бюджетные деньги. Он сдан в аренду. И в Москве все вообще парки сданы в аренду. Это не означает, что туда закрыт доступ. Но их содержит арендатор.
По всему кавказскому побережью все пляжи сданы в аренду. Проход свободен. А содержание арендатор «отбивает» кафешками и услугами.
– Какое будущее у военного аэродрома в Казачьей бухте?
Сергей Меняйло: Пока что он останется в ведении военных. Там стоит несколько частей вновь сформированных. Военные будут обустраиваются. Поэтому надо расстаться с идеей строительства аэропорта на мысе Херсонес.
Вспомните ответ президента РФ: многовекторное развитие Севастополя. Но мы прекрасно понимаем — на сегодняшний день прерогатива отдается вопросам обеспечения безопасности.
Кстати, у нас есть и спорные территории с министерством обороны. Это 54-й и 24-й заводы на мысе Хрустальном. По этим территориям решение пока не принято. Я бы там построил большой концертный зал, которого не хватает в центре Севастополя. У нас есть театр Луначарского, Матросский клуб, КИЦ, но такого большого зала, на 2-3 тысяч мест, с выставочными площадками — нет.
– Когда в Севастополе заработает аэропорт «Бельбек»?
Сергей Меняйло: Мы объявили конкурс на проектирование за счет ФЦП. Предусмотрено 1,2 млрд на строительство дополнительной рулежной дорожки (поскольку там стоит авиационный полк). Это также строительство привокзальной площади, строительство аэровокзала.
Сама полоса в реконструкции не нуждается. Она способна принимать в зависимости от напряженности и модели самолета 3-5 рейсов в день на протяжении 3-5 лет.
И мы сейчас рассматриваем вопрос инвестора. Чтобы построить гражданский сектор, нужна не только рулежная дорожка, перрон и аэровокзал. Нужен еще топливно-заправочный комплекс и т.п.
В 2015 на «Бельбек» уже были первые чартерные рейсы, всего 28.
Думаю, к сезону мы уже запустим полеты в «Бельбек» со старым зданием аэровокзала. Его пропускная способность — всего 50 человек в час. Но мы постараемся запустить линии сообщения с Москвой, Санкт-Петербургом, возможно, Краснодаром и Ростовом.
